4. Гончарная керамика

4. Гончарная керамика

Гончарная посуда в некрополе малочисленна, она использовалась, главным образом, для напутственной пищи и питья, а отдельные сосуды – в качестве погребальных урн.

Ее можно подразделить на несколько типов и вариантов.

ТИП I. Кубки.

Вариант 1. Кубки с ручками. Их всего 17, восемь из них аналогичны краснолаковым сосудам. Они также изготовлены в Херсонесе из желтовато-оранжевой глины с мелкими примесями извести. Три кубка происходят из комплексов II в. н.э. (табл. ХХVII: 1), два датируются II–III вв., 6 – III в. н.э.

В IV в. н.э. у кубков еще сохраняются античные пропорции, однако ручки становятся более плоскими (табл. ХХVII: 2).

Вариант 2. Кубки с ручками, сероглиняные, разного размера. Они найдены в погребениях IV–V вв. н.э. Три без орнамента, форма их подражала античной (табл. ХХVII: 3), но ручки иные: плоские или овальные, поверхность реберчатая, неровная.

Один кубок из склепа 12 орнаментирован валиком под горловиной (табл. ХХVII: 4).

Два кубка типичны для черняховских погребений, оба украшены по плечикам лощеным орнаментом: один сетчатым (табл. ХХVII: 5), другой – зигзагом (табл. ХХVII: 6). Биконический кубок III–IV вв. н.э., подобный нашему, обнаружен в Фанагории, хотя ручка последнего имеет зооморфные черты (Марченко 1956: рис. 5: 8). Известны такие кубки и среди черняховской посуды (Сымонович 1964: рис. 23: 12; 1983: рис. 7: 7).

Происхождение подобных сосудов некоторые исследователи связывают с керамикой Северного Кавказа (Корпусова 1971: 82).

На Боспоре такие сосуды появились не ранее III в. н.э. Зигзагообразный орнамент на нашем кубке типичен для черняховской керамики, где он является ведущим орнаментальным мотивом (Сымонович 1964: 341).

Столь же характерен для черняховской посуды и сетчатый орнамент, образованный лощеными линиями (Сымонович 1964: 272). В могиле 76 вместе с кубком с сетчатым орнаментом была монета Константина I, что датирует наш сосуд первой четвертью IV в. н.э.

Вариант 3. Кубки без ручек. Это наиболее ранняя форма гончарной керамики, встреченной в некрополе. Два кубка происходят из погребений I–II вв. н.э.; семь из могил II в. н.э. (в грунтовой могиле 103 кубок обнаружен вместе с херсонесской монетой II в. н.э.).

Стенки их гладкие и очень тонкие, не превышают 1,5 мм, поддон плоский, под венчиком обычно небольшой желобок (табл. ХХII: 7).

Высота сосудов более 10 см, Д венчика – 9 см.

Аналогичные кубки встречены во многих некрополях Северного Причерноморья, в том числе в ближайших к Херсонесу Бельбекском (Гущина 1982: рис. 5: 40; 9: 9, 38; 10: 39; 1994: рис. Х: 17; ХIV: 21) и Усть-Альминском могильниках (Высотская 1994: табл. 21: 20; 47: 2).

В I–II вв. н.э. такие кубки украшали иногда точечным орнаментом, нанесенным белой краской (Леви 1964: рис. 14: 2).

В некрополе Танаиса известны подобные, но с более раздутым туловом, краснолаковые кубки (Арсеньева 1977: табл. ХХIV: 4). Приземистые краснолаковые кубки I – начала I в. н.э. есть на афинской агоре (Robinson 1959: pl. 7 – G – 118). Аналогичные сосуды найдены в некрополе Том (Şcorpan 1970: fig. 7; Bucovală 1969: fig. 20: 6). Рассматриваемые тонкостенные кубки без ручек были продукцией Херсонеса (Кадеев 1970: рис. 9: 6) и изготовлялись специально для ритуальных целей. Поэтому количество их было невелико. В погребениях III в. н.э. таких кубков уже нет.

Вариант 4. На смену изящным кубкам II в. н.э. в конце III–IV вв. н.э. приходят небольшие полусферические кубки из желтовато-бурой глины с ребристой поверхностью. 1 экз. (табл. ХХVII: 8), Н – 5 см, Д венчика – 5 см, Д дна – 3 см.

 

ТИП II. Кувшины.

Вариант 1. Ойнохои. Таких сосудов всего четыре, все они найдены в комплексах I–II вв. н.э. Это небольшие кувшины, высотой не более 16 см, с биконическим туловом, воронкообразной горловиной и сильно профилированными ручками (5 экз.) (табл. ХХVII: 9). Обычно они стояли за головой погребенного и, видимо, были предназначены для какого-то напутственного питья. В одном случае (м. 101) кувшинчик обнаружен в краснолаковой тарелке, где лежал нож. Ойнохои изготовлялись в Херсонесе, что подтверждает не только состав теста – светло-оранжевая глина с включением извести и блесток, но и многочисленные находки таких сосудов на городище (Кадеев 1970: рис. 8: 4).

 

Табл. XXVII. Сосуды гончарные.

 

Аналогичные сосуды встречаются также в погребениях I–II вв. на Боспоре (Гайдукевич 1959: рис. 63) и в бельбекском некрополе (Гущина 1974: табл. ХVII: 13).

Единичным экземпляром представлена маленькая ойнохоя (Н – 6 см) из могилы 105, выполненная в технике terra nigra (табл. ХХVII: 12). По форме сосуд подражает краснолаковым ойнохоям большего размера (Коровина 1967: рис. 50: 5; Корпусова 1983: табл. 36: 11; Bucovală 1969: fig. 13a). По комплексу находок она датируется II–III вв. н.э.

Аналогичные сосуды того же времени есть на афинской агоре (Robinson 1959: pl. 18 – М – 5).

Вариант 2. Кувшины одноручные с шаровидным туловом (3 экз., табл. ХХVII: 10). Они повторяют размеры и форму краснолаковых сосудов I–III вв. н.э. (см. кувшины их могил 19, 116, ур. 12 и др.), но изготовлены из светлой или серой глины.

Подобной формы сосуды получили широкое распространение в античном мире (Popilian 1976: pl. XLVII: 447).

Вариант 3. Амфорка из светлой глины, размер: Н – 14,5 см, Д венчика – 4 см, Д дна – 10 см (1 экз., табл. ХХVII: 11). Найдена в детском погребении и датируется по аналогиям I–II вв. н.э. (Гущина 1974: рис. 2: 41; 10: 74).

Вариант 4. Единичным экземпляром представлен сероглиняный кувшин черняховского типа (табл. ХХVII: 12). Он лежал на крышке саркофага в каменном ящике №1. Н кувшина – 26,7 см, Д венчика – 6,8 см, Д дна – 8,8 см. У него высокая с раструбом горловина, орнаментированная двумя параллельными валиками и желобком под венчиком. Ручка витая, поддон кольцевой. Верхняя часть тулова орнаментирована лощеными косыми линиями, идущими от валика и заканчивающимися небольшими ямками (табл. ХХVII: 13). Подобная орнаментация, равно как и форма кувшина, типична для черняховской керамики. По аналогиям (Сымонович 1964: рис. 24: 1; 1983: рис. 144: 35; 1967: рис. 12: 4) сосуд датируется III–IV вв. н.э.

 

ТИП III. Миски.

Вариант 1. Неглубокая миска с немного загнутыми внутрь краями. Внутренняя поверхность ребристая, на дне снаружи небольшая выпуклость. Сосуд еще сохраняет пропорции античной керамики, о чем свидетельствует хорошо выраженный кольцевой поддон. Глина серая, пережженная. Размер: Д венчика – 17 см, Н – 4 см, Д дна – 5,8 см (1 экз., табл. ХХVII: 14). По своим техническим качествам миска не может быть датирована ранее IV в. н.э.

Вариант 2. Две плоские миски с отогнутым наружу широким краем обнаружены в могиле 262. Их высота – 4,4 и 2,5 см (табл. ХХVII: 15). Обе повторяют форму краснолаковых мисок IV в. н.э. Подобные краснолаковые миски найдены в могильнике Каборга IV (Магомедов 1979: табл. V: 4).

Вариант 3. Глубокие сероглиняные миски на кольцевом поддоне, венчик отогнут наружу. Размеры (2 экз.): Н – 5 см, Д венчика – 14 см, Д дна – 6 см; Н – 6,4 см, Д венчика – 12 см, Д дна – 4,4 см (табл. ХХVII: 17). Одна из них найдена в могиле 41, вместе с римской монетой середины IV в. н.э. Аналогичные ей сероглиняные миски были широко распространены на памятниках черняховской культуры на разных территориях (Рикман 1975: рис. 22: 5; Сымонович 1979: рис. 5: 14; Винокур, Островский 1967: рис. 4: 2; Герета, Харитонов 1979: рис. 4: 3).

Вариант 4. Глубокие сероглиняные миски, венчик раструбом, поддон плоский, профиль биконический, на горловине рельефный валик. Таких мисок 6. Пять из них найдены в кенотафе. Одна миска того же размера и формы, что и остальные (Н – 6,5, Д венчика – 14, Д дна – 6 см), имеет 4 ручки с продольными желобками, верхняя часть ее тулова орнаментирована двумя параллельными полосами, вдоль которых проходит волна (табл. ХХVII: 18). Такие сосуды, чаще называемые вазами, типичны для черняховской культуры (Сымонович 1964: рис. 15: 10; Шрамко 1979: рис. 6; Магомедов 1979: табл. V: 1, 2; Крыжицкий, Буйских, Бураков, Отрешко 1989: рис. 75: 17, 19).

Обычно они имеют три ручки. Поскольку такими сосудами неудобно пользоваться в быту, некоторые исследователи считают их ритуальными (Рыбаков 1962: 67, сн. 3; Винокур 1972: 136). В Крыму аналогичные миски с тремя ручками найдены в Инкерманском могильнике (Веймарн 1963: рис. 4) и Озерное III (Лобода 1977: рис. 5: 4).

 

Таблица В. Количество гончарной керамики в процентах по векам

 

Вариант 5. Глубокая сероглиняная чернолощеная миска высотой 9 см, Д венчика – 10, Д дна – 5 см. Форма биконическая, поддон кольцевой (1 экз., табл. ХХVII: 19). Найдена она в могиле 76 вместе с монетой Константина I. Аналогичной формы, но большего размера миски часто встречаются у черняховцев, они использовались в качестве урн для захоронений праха умерших (Березовец, Петров 1960: рис. 4: 2; Винокур 1972: рис. 6: 34; 10: 10; Сымонович 1960: табл. VII: 28). В Крыму такие миски обнаружены в могильнике Харакс (Айбабин 1990: рис. 6: 10). В могиле 217 рассматриваемого некрополя найдена такая же миска меньшего размера, тоже сероглиняная, но без лощения. Подобные миски типичны для черняховской культуры и встречаются в широком ареале (Диакону 1961: рис. 3: 1) (м. 13).

Вариант 6. Четыре миски изготовлены в технике terra nigra. Каждая из них наделена индивидуальными чертами. Они разнятся размерами: Д венчиков варьируют от 16 до 24 см; однако все они имеют отогнутые наружу широкие края. В одном случае (мог. 118) край орнаментирован насечками, идущими по периметру в четыре ряда, в другом (табл. ХХVII: 20), у миски две плоские ручки. У миски из могилы 73 (табл. ХХVII: 21) на дне круг из насечек, в центре которого клеймо – лист. Миски разнятся и в хронологическом отношении: две относятся к I–II вв. н.э., одна к концу II (с клеймом), а миска из могилы 68 (табл. ХХVII: 22) найдена в комплексе с вещами 2-й половины III – начала IV в. н.э. Подобные ей, но более грубые миски типа terra nigra известны у черняховцев (Брайчевский 1967: рис. 18: 1).

 

ТИП IV. Глиняные бальзамарии.

Один имеет воронковидный венчик и две небольшие ручки. Н сосуда – 16 см, Д венчика – 2,4 см, Д дна – 2 см (табл. ХХVII: 23). Сосуд найден в могиле 145 вместе с монетой Деция Траяна (251 – 253 гг.). Два аналогичных по форме бальзамария без ручек (Н – 13 см) происходят из разновременных комплексов: один из могилы II–III вв. н.э., другой (мог. 68) – из погребения, которое датируется концом III–IV вв. н.э. (табл. ХХVII: 24). Подобные бальзамарии в синхронных комплексах найдены в Танаисе (Арсеньева, Науменко 1987: рис. 4: 1), а в некрополе Харакс – вместе с монетой 2-й четверти III в. н.э. (Орлов 1987: рис. 34: 1). четвертый бальзамарий по форме несколько отличается от предыдущих, он приземистый (Н – 10,8 см), туловище менее вытянуто (табл. ХХVII: 25).

Некоторая гончарная керамика представлена в единичных экземплярах.

1. Фрагмент конической чашки (не сохранился венчик) аналогичный краснолаковым сосудам (тип I, вариант 1).

В данном случае чашка, видимо, служила крышкой урны 46 – амфоры III в. н.э. (табл. 39: 14).

2. Красноглиняный канфар, размер: Н – 10,6 см, Д венчика – 8 см, Д дна – 5 см (табл. ХХVII: 30). Он найден в могиле 79 вместе с фибулой и другими предметами, датирующими комплекс II–III вв. н.э.

Подобные канфары встречаются в погребениях эллинистического времени (Анфимов

1951: рис. 10; Смирнов 1984: рис. 43: 6), бытуют они в римский период Х.Робинсон аналогичные канфары с афинской агоры датирует III в. н.э. (Robinson 1959: pl. 24 – V – 162).

3. В могиле 105 в комплексе II–III вв. н.э. обнаружена чашечка с двумя ручками, изготовленная в технике terra nigra. Размер: Н – 5,2 см, Д венчика – 11 см, Д дна – 5 см. Ручки петлеобразные, поддон кольцевой, на тулове две параллельные бороздки (табл. ХХVII: 28). Подобная привозная краснолаковая чашка найдена в некрополе Золотое, в погребении I в. н.э. (Корпусова 1983: табл. 35: 2). Сосуды типа terra nigra встречаются очень редко. В Херсонесе найдены их единичные фрагменты (Белов, Стржелецкий, Якобсон 1953: рис. 42а). Такие сосуды считаются продукцией мастерских центральной Галлии (Сорочан 1985: 12).

4. Сероглиняный гуттус из могилы 131 (табл. ХХVII: 26) датируется по комплексу находок II – может быть, началом III в. н.э. Он аналогичен краснолаковым гуттусам некрополя.

5. Кухонный горшок из могилы 115 по комплексу датируется III в. н.э. Это широкогорлый сосуд (Д венчика – 12 см, Н – 12 см, Д дна – 10 см) с плоской ручкой, изготовлен из красной глины, обмазка серая, поверхность рифленая (табл. ХХVII: 31). Аналогичные ему одноручные горшки того же времени известны в Козырке (Бураков 1976: табл. V, рис. 1).

6. Сероглиняная солонка из могилы 55 также представлена единичным экземпляром (Д венчика – 6 см, Н – 5 см) (табл. ХХVII: 32). По форме она близка мискам, широко распространенным у черняховцев (Магомедов 1979: табл. ХIII: 3), и мискам, о которых выше шла речь (вариант 5).

 

Рис. 19. Гончарные сосуды-урны.

 

Урны.

Помимо рассмотренных выше амфор, краснолаковых кувшинов и горшков, в качестве урн использовались и разнообразные гончарные сосуды.

Среди них одноручные кувшины с биконическим туловом на высоком стаканообразном поддоне. Ручка плоская, профилированная (рис. 19: 2). На плечиках и горловине иногда орнамент из полос, нанесенных жидкой белой краской.

Некоторые кувшины отличаются стройностью, другие, напротив, грубоваты (табл. 43: 26). Таких урн в некрополе семь. Все они херсонесского производства. Это доказывает, помимо состава глины, из которой они изготовлены, и урна 101 (табл. 42: 16). Последний сосуд кривой, явно бракованный, однако горло его и плечики украшены белыми полосками и точками.

Подобные кувшины – одна из распространенных в Северном Причерноморье форм. Аналогичные сосуды встречены в Ольвии и в Козырке (Бураков 1976: табл. Х, рис. 17, 18), на Боспоре (Гайдукевич 1952: рис. 61), в Танаисе. Есть они и на Балканах (Barbu 1971: fig. 3: 1, 3, 4; fig. 4). Датируются кувшины довольно широко – с I в. до н.э. по IV в. н.э.

В нашем случае только один кувшин – урна 121 – по краснолаковой крышке (малоазийской чашке) может быть датирован I в. н.э., остальные по сопутствующему материалу – краснолаковой посуде, фибулам – относятся к III в. н.э.

В ящике XIV, вместе с монетой 326 г., обнаружен кувшин с раздутым, почти шаровидным, ребристым туловом на стаканообразной ножке. Высота сосуда 54 см (рис. 19: 1).

В том же каменном ящике лежал одноручный сосуд яйцевидной формы, использованный в качестве урны. Нижняя часть его не сохранилась (рис. 19: 3). Тулово сосуда ребристое. Примерная его высота 40 см. Это единственная урна такого рода, она, несомненно, привозная, изготовлена из желтоватой плотной глины. Аналогичные сосуды того же времени известны на афинской агоре (Robinson 1959: pl. 28 – V – 255, 257). Хотя там они есть и в более ранних слоях. В Танаисе подобные одноручные амфоры были в помещениях, разрушенных в середине III в. н.э. (Арсеньева, Науменко 1987: рис. 2: 4, 5). В том числе и в тех, где обнаружены монеты Котиса III (227 – 233 гг.) и Ининфимея (234 г.) (Арсеньева, Науменко 1992: 101, рис. 38: 3).

Урна 186 представлена одноручным кувшином на кольцевом поддоне, венчик раструбом, тулово чуть раздутое в середине, ручка овальная с желобком по центру. Высота сосуда, по-видимому (часть горловины не сохранилась), не превышала 38-40 см (рис. 19: 4). Эти сосуды по форме близки кувшинам III – IV вв. н.э., найденным в Херсонесе (Рыжов 1986: рис. 2, 5), хотя последние меньшего размера.

Поиски аналогий приведут нас на Северный Кавказ к истокам этой формы. Так, в Таркинском могильнике найдены кувшины с шаровидным туловом, венчиком раструбом и ручкой, аналогичной ручке на нашей урне (Смирнов 1951: рис. 19: 3, 4; 22: 2).

Для урны 139 был использован большой одноручный кувшин. Его высота – 56 см, Д венчика – 14 см, Д дна – 16 см (табл. 19: 5). Венчик слегка отогнут наружу, ручка овальная в сечении, поддон плоский.

Подобный ему, но меньшего размера кувшин III–IV вв. н.э. обнаружен в черняховском погребении в бассейне р. Прут (Федоров 1960: рис. 31: 3).

Такие кувшины, по-видимому, сарматского происхождения, встречаются на Нижнем Дону в позднесарматских комплексах (Мыськов, Сергацков 1994: рис. 2: 1) и в аланских погребениях Северного Кавказа (Мунчаев 1965: рис. 7).

В одном экземпляре в качестве погребальной урны использован кухонный горшок (урна 357, табл. ХХVII: 29). Он, скорее всего, херсонесского производства, его поверхность реберчатая, размеры Н – 22 см, Д венчика – 12 см, Д дна – 6,8 см. Маленькие петлеобразные ручки отбиты в древности. Подобные горшки разных размеров известны в Козырке, где они датируются II–III вв. н.э. (Бураков 1976: табл. V: рис. 1: 3).

КРЫШКИ. Помимо фрагментов лепных и гончарных сосудов краснолаковых чашек у мисок, использованных в качестве крышек для урн, изготовлялись специальные гончарные крышки, по форме аналогичные краснолаковым, стандартного диаметра 10-12 см (табл. ХХVII: 33). Сохранилось только три целые крышки. Они, по-видимому, так же как и краснолаковые, могут быть датированы не ранее III в. н.э.

Итак, мы рассмотрели все сохранившиеся гончарные сосуды могильника. Их всего 72 экземпляра, что составляет 9% от общего числа керамики некрополя, тогда как лепной посуде принадлежит 28,4%, а краснолаковой – 62,6%.

Как видно из табл. В, большинство сосудов приходится на III–IV вв. н.э. Именно в это время гончарную посуду используют в качестве урн.

 

Продолжение: 5. Стеклянные сосуды