ГЛАВА II. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА. 1. Амфоры

ГЛАВА II. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

1. Амфоры

Рассмотрение инвентаря погребений мы начнем с амфор – одного из массовых материалов, использованных в качеств погребальных урн.

Значительная группа урн могильника представлена разнотипными амфорами.

Эта коллекция насчитывает 265 экземпляров, наибольшая часть из них состоит из целых или почти целых сосудов.¹¹

Уникальность коллекции заключается в том, что она, во-первых, дает возможность разработать типологию и хронологию отдельных групп амфор, а во-вторых, представляет новые типы амфор, не известные ранее в Северном Причерноморье и, наконец, дополняет наши сведения об импорте Херсонеса в первые века нашей эры.

В основу типологии положено два определяющих признака – форма амфоры и ее модификации и глина, как показатель центра производства (ср.: Зеест 1967: 10; Каменецкий 1969: 138).

ТИП I. Амфоры с воронковидным горлом.

Эти амфоры встречаются на довольно обширной территории Причерноморья. Достаточно сказать, что они известны в Ольвии, в Тире, в Пантикапее, в Танаисе, в Неаполе Скифском, на Усть-Альминском городище, в Калос-Лимене, в Херсонесе, в могильнике у подножья Чатыр-Дага, в Черноречье, в Румынии, а также на афинской агоре. Однако их типология и хронология не разработана, прежде всего, в силу фрагментарности сосудов (Зеест 1960: 117; Каменецкий 1969: 154, 155; Абрамов 1993: 49).

Только К. Шкорпаном (Şcorpan 1976: 160 ff.) предпринята попытка типологизировать воронковидные амфоры Румынии.

Среди амфор некрополя «Совхоз-10» воронковидных 80, т.е. 30%. Они изготовлены из разной глины и принадлежат разным центрам. На этом основании мы выделяем четыре группы амфор. Внутри каждой из них дана хронология сосудов, основанная на сопровождающем инвентаре. К сожалению, последний имеется лишь в отдельных урнах и обычно представлен одной краснолаковой миской или тарелкой, использованной в качестве крышки и стеклянным бальзамарием.

К I группе принадлежат амфоры из очень плотной розовато-желтой глины с мельчайшими включениями извести и блесток (табл. I: 1, 2, 3). Из всех эллинистических глин она ближе всего к родосской, хотя это сходство не дает оснований утверждать, что такие амфоры изготовлялись на Родосе. Размеры сосудов различны: высота (н) колеблется от 78 до 100 см, высота горла (h) – от 15 до 35 см, диаметр венчика – от 13 до 18 см, диаметр тулова – от 36 до 47 см.

Ножки конические, часто с уплощенным основанием.

Со временем сосуды претерпевают сравнительно незначительные морфологические изменения.

Однако следует заметить, что у наиболее ранних в данной группе амфор (урны 196, 69, 379) с бальзамариями I–II вв. н.э., крышками которых служили краснолаковые «самосские» чашки с клеймами и насечками по бортикам, в большинстве случаев венчик имеет довольно резко очерченный выступ, обращенный внутрь сосуда (табл. I: 1). Надежным хронологическим признаком этот показатель, однако, служить не может, такие выступы есть и у амфор более позднего времени, правда, иногда они довольно вялые, как, например, у урны 370 – III в. н.э.

У сосудов I–II вв. н.э., как правило, тулово гладкое, покрыто светлым ангобом или ангобом цвета глины. Во II–III вв. н.э. поверхность у большинства сосудов становится ребристой, эта особенность в формовке амфор весьма характерна для III в. н.э. (урны 143, 206, 77) (табл. I: 3). В III в. н.э. круглыми, а не овальными в сечении становятся ручки (урны 206, 77).

На ручке одной из урн – прямоугольное клеймо – ΕΛΕΥΘΕΡΟ[Υ]. Скорее всего – имя мастера.

Прямоугольные клейма на ручках таких амфор неоднократно встречались в Танаисе (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 28: 4, рис. 32: 2) среди них найдено клеймо, аналогичное нашему (Кропоткин 1970: табл. 1: 11).

Надо сказать, что амфоры этой группы, в частности, те, что датируются I–II вв. н.э., получили наибольшее распространение в Северном Причерноморье. В нашей коллекции их 42. Они встречаются на Неаполе Скифском (Высотская 1979, рис. 64: 1), на Усть-Альминском городище в слое I–II вв., где использовались и для погребений младенцев, на Боспоре (Гайдукевич 1987: рис. 162).

 

Табл. I. Амфоры.

 

Табл. II. Амфоры.

 

Табл. III. Амфоры.

 

Табл. IV. Амфоры.

 

Табл. V. Амфоры.

 

Табл. VI. Амфоры.

 

Табл. VII. Амфоры.

 

Табл. VIII. Амфоры.

 

Табл. IX. Амфоры.

 

Табл. X. Амфоры.

Данные о времени существования амфор I группы совпадают с выводами С.Шкорпана, который полагает, что такие амфоры (типа А) появляются в Истрии не ранее I–II вв. н.э. (Шкорпан 1976: 162), где, по его мнению, на берегу Понта существовал центр их производства.

II группа. Восемь воронковидных амфор изготовлены из желтой глины разной плотности с добавлением извести и мелких блесток. Эти сосуды датируются II–III вв. н.э. (табл. I: 4), их крышками служили краснолаковые миски, типичные для этого времени, и бальзамарии, с расплющенным и слегка выгнутым внутрь дном. Поверхность амфор гладкая, покрыта ангобом цвета глины. По форме и пропорциям они идентичны амфорам I группы.

III группа. В нее входят амфоры из красноватой глины разной плотности с включениями песка и мелких блесток. Таких амфор 14. В основном это большие сосуды, высотой до102 см, наибольший диаметр тулова – 48 см (урна 328). По сопровождающему инвентарю (краснолаковые чашки, бальзамарии) урны датируются II–III и III вв. н.э. В то же время появляются амфоры с более коротким горлом, небольшими, чаще круглыми в сечении ручками (урна 378), в нижней части туловища у них небольшой перехват (табл. I: 5, табл. II: 7).

IV группа представлена амфорами, изготовленными из желтовато-розовой слоистой глины с большим содержанием блесток. Глина типично малоазийская, которую считали самосской, хорошо известная по другим керамическим изделиям этого центра. Таких амфор 17 (табл. II: 3, 5, 6).

Среди них лишь урну 233 можно отнести, по ее крышке – краснолаковой чашке, ко II в. н.э., остальные датируются III в. н.э.

По морфологическим особенностям эта группа урн отличается от предыдущих воронковидных амфор, хотя есть урны, идентичные урнам первой группы (табл. II: 1). На ручке урны 40 сохранилась часть прямоугольного клейма с именем мастера ΗΡΑΚΛ...

Размеры сосудов варьируют: высота колеблется от 66 до 105 см, разнится высота горла – от 10 до 30 см. Есть амфоры с короткой горловиной (урны 234, 238). Большинство урн этой группы имеет рифленое тулово (урны 153, 333, ящик XIII/4 и др.), есть амфоры с туловом, раздутым в нижней части (урна 367). У последней урны по венчику идут два желобка и довольно глубокий желобок под венчиком, ручка профилирована валиком (табл. II: 2). У урны 234 венчик с довольно значительным выступом, обращенным внутрь сосуда, но горло короткое (табл. II: 3). К этой урне близки параметры урны из ящика VIII/4 (табл. II: 6). Однако тулово последней – ребристое, ручки овальные в сечении. Несколько больших размеров урна 333 (табл. II: 5), тулово ее также ребристое, небольшие ручки почти круглые в сечении. Эта урна найдена вместе с бальзамарием и краснолаковой чашкой, позволяющими датировать ее III в. н.э.

Несколько отличается от описанных сосудов этой группы амфора 238. У нее очень короткая горловина, небольшие профилированные одним валиком ручки, воронковидный венчик с внешней стороны профилирован двумя выступами, яйцевидное тулово заканчивается небольшой шишечкой с пояском (табл. II: 4).

Вероятно, существовали разные мастерские, изготовлявшие в одно и то же время амфоры из самосской глины.

Заканчивая обзор воронковидных амфор, нельзя не отметить большого объема некоторых из них. Если воспользоваться формулой Герона:  , где D – наибольший диаметр тулова, d – диаметр устья, а H_о – глубина, то среди рассмотренных амфор есть такие, объем которых равен 45 литрам (урна 40). Вряд ли в амфорах таких размеров привозили вино¹², скорее всего, они предназначались для сухих и сыпучих продуктов.

О привозе в амфорах мяса, маслин, гранатов, орехов, сушеной рыбы свидетельствуют различные надписи, в том числе дипинти (Виноградов, Онайко 1975: 91, см. 19). Очевидно, для подобных продуктов использовались и данные амфоры.

ТИП II. Синопские амфоры.

В данном случае мы несколько отступаем от традиционного подхода к рассмотрению

сосудов по типам и выделяем группы амфор из характерной синопской глины с включениями частиц пироксена. К ним, прежде всего, принадлежат описанный С.Ю.Внуковым¹³ 0 вариант СинIIа (Внуков 1993: 206 сл., рис. 2: 2) – так называемые амфоры с желобком под венчиком (табл. III: 1).

К сожалению, далеко не все из 17 урн этого типа, найденные в могильнике, сохранились полностью, целых амфор среди них всего девять, но идентичные формы тулова и близкие параметры дают основание для их объединения.

С.Ю. Внуков появление таких амфор относит к началу II в. н.э. (1993: 207). С этим можно согласиться, т.к. урну 375 сопровождала краснолаковая миска с насечками по дну и стеклянный бальзамарий II в. н.э.

Среди амфор этого варианта встречаются некоторые разновидности: есть урны с вытянутым яйцевидным туловом (№185, табл. III: 1), урна 251 отличается сильно поднятыми плечиками (табл. III: 2). Урна 103 датируется 2 половиной III в. н.э., ее клювообразный венчик немного загибается внутрь сосуда (табл. III: 7).

С.Ю. Внуков синопскую амфору из «Совхоз-10» (урна 36) с плоским венчиком (табл. III: 3) считает более ранней, чем амфоры с желобком под венчиком, и датирует ее первой половиной II в. н.э. (Внуков 1993: 206), по нашим же представлениям, краснолаковую миску – крышку, послужившую Ю.С. Внукову основой для датировки, скорее можно отнести к концу II или началу III вв. н.э. Близкая по форме амфора найдена в каменном ящике ХХ, но ее ручки профилированы глубоким желобком (табл. III: 3в, 3г).

Уже в конце II в. н.э. среди синопских амфор появляются разновидности. Такова амфора (урна 232) из могилы 89. Ее венчик в виде желобчатого пояска, тулово вытянутое яйцевидное ребристое, ручки прикреплены прямо под венчиком, горло довольно высокое. Ручки в сечении имеют небольшой валик (табл. IV: 3).

В III в. н.э. синопские амфоры еще более разнообразны, среди них есть большие сосуды (урна 73) со слегка отогнутым наружу венчиком, в месте верхнего прилепа ручек небольшой желобок, ручки профилированы по верху и по низу валиками (табл. III: 5). Ножка коническая.

Урна 295 (табл. III: 6) сохранилась частично. Ее тулово ребристое, венчик довольно широкий с небольшим валиком по краю.

Концом III в. датируется синопская урна 279. По форме, профилю ручек она напоминает херсонесские амфоры того же времени (табл. IV: 1).

В каменном ящике ХIV, где встречена монета IV в. н.э., урны 4 и 15 представлены поздним вариантом синопских амфор с вытянутым яйцевидным туловом, небольшими овальными в сечении ручками и отогнутым наружу венчиком (табл. IV: 2).

Среди синопских амфор – шесть на кольцевых поддонах. Не все они сохранились полностью, но тем не менее очевидно, что эти сосуды разнятся между собой по отдельным деталям: месту крепления и профилю ручек, размеру и форме тулова. К сожалению, только урна 45 (табл. IV: 4) была накрыта лепной миской, в урне найдены фрагменты стеклянного бальзамария и краснолаковой чашки второй половины III в. н.э.

Две урны (№114 и №13 из каменного ящика ХIV) отличаются более вытянутыми пропорциями тулова (табл. IV: 5). Обе они, по монете IV в. н.э. из ящика ХIV, могут быть датированы тем же временем.

Этот тип амфор – большая редкость для Северного Причерноморья. Нам неизвестно ни

одного подобного экземпляра. Они, по-видимому, представляют собой наиболее поздний импорт из Синопы.

Установившиеся торговые связи Херсонеса с Синопой в IV в. до н.э. не ослабевают и в

первые века н.э., когда Синопа переживает свой экономический подъем. Вплоть до III в. н.э. Синопа чеканит монеты во все увеличивающемся количестве, что говорит о ее хозяйственном росте (Максимова 1956: 342).

Ко II в. н.э. относится почетный декрет, найденный в Херсонесе в честь синопского навклера (IOSPE, I 2 , 364), надпись того же времени в честь синопейца Луция Корнелия Потиана (Соломоник 1964: №7: 31 – 32).

И только кризис III в. н.э. ослабил эти связи. Однако они не прекратились и в более позднее время, о чем свидетельствуют синопские амфоры IV в. н.э. в могильнике «Совхоз-10». Последнее подтверждает предположение о том, что, несмотря на замкнутое, натуральное хозяйство, внешняя торговля Синопы существовала и при Диоклетиане (Максимова 1956: 332).

ТИП III. Представлен амфорами с гладким овальным или коническим туловом, ножка коническая, ручки овальные в сечении, венчик в виде валика. Диаметр тулова колеблется от 25 до 35 см. Таких амфор – 29, но сохранилось только две целых (табл. V: 1) (урна 88). Большинство сосудов изготовлено из херсонесской глины, включая и те урны, в темно-красной глине которых содержится много крупных блесток (урны 285, 160).

ТИП IV. Среди урн данного могильника тридцать однотипных, по-видимому, херсонесcких амфор из красной глины с примесью белых частиц. Их ребристая поверхность покрыта светлым ангобом. Тулово овальное, вытянутое, венчик либо в виде массивного пояска, либо клюва, ручки всегда профилированы несколькими валиками сверху и желобком снизу. Ножка большинства амфор коническая (тулово сходит на конце), или в виде шишечки (урны 56, 216, 75, 183, 284).

Размеры сосудов различны: есть небольшие урны высотой 52-63 см, высота некоторых достигает 1 метра и более (урны 55, 106). Примечательно, что при разной высоте диаметр тулова урн не выходит за пределы 35-40 см. Лишь тулово урны 183 (сама она сохранилась частично) имеет 47 см в диаметре. Диаметр венчиков тоже близок 12 см (табл. V: 6).

Этот тип амфор, получивший название «мирмекийский», был очень широко распространен в Северном Причерноморье во II–III вв. н.э.

И.Б. Зеест считала, что они существовали до середины III в. н.э. (1960: 112). Такие амфоры известны в Танаисе (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 19; рис. 25) и в других городах и поселениях Боспора (Гайдукевич 1952: рис. 124; Кругликова 1966, рис. 37:1). В большом количестве они найдены в Неаполе Скифском, на Усть-Альминском городище, на Альме-Кермене (Высотская 1972: рис. 34: 13; 36).

Со временем амфоры подверглись значительной модификации, об этом нам уже приходилось говорить (Высотская 1972: рис. 36). На рубеже III–IV вв. н.э. ручки их становятся короче и массивнее, увеличивается венчик, вялой становится ножка (Блаватский 1951: рис. 13: 3). И.Б. Зеест считала, что такие амфоры изготовлялись в Пантикапее и Мирмекии (Зеест 1960: 111). Не оспаривая это предположение, укажем, однако, что рассматриваемые урны из могильника «Совхоз-10» отличаются от боспорских амфор из красной, оранжеватой глины цветом последней, почти всегда темно-красного, а не оранжевого оттенка, глины, типичной для многих херсонесских керамических изделий первых веков нашей эры.

Не все из амфор, к сожалению, имеют сопутствующий материал, позволяющий уточнить время их бытования. Но, тем не менее, большинство урн по краснолаковым сосудам – крышкам и бальзамариям, могут быть отнесены ко 2-й половине III в. н.э. Таковы урны 56, урна из могилы 96, из могилы 151, урны 195, 201, 221. В урне 23 были две монеты III в. н.э. В каменном ящике I, в урне 15 найдена херсонесская монета второй половины III в. н.э. Там же была и урна 8. От последней сохранился только небольшой фрагмент горловины и плечики. Часть тулова дошла до нас от урны 14 из ящика ХIV, где обнаружена монета IV в. н.э. По краснолаковой чашке первой половиной III в. н.э. можно датировать урну 280. Из каменных ящиков происходят еще две урны – ящик VIII, урна 1 и ящик I, урна 4.

По аналогиям эти урны также датируются не ранее III в. н.э.

Урну 220 по краснолаковой миске-крышке можно отнести к рубежу III–IV вв. н.э. По-видимому, тем же временем датируется амфора из могилы 146 с погребением младенца, т.к. в засыпи могилы найден глиняный флакон III–IV вв. н.э. (табл. 19, рис. 55).

Две урны могут быть примерно датированы по стратиграфии. Так, под урной 183 находилась могила 80 – II в. н.э., а под урной 223 – могила 87 – II–III вв. н.э. Следовательно, обе они не ранее конца II–III вв. н.э.

Из всего сказанного очевидно, что урны IV типа наибольшее распространение получили в могильнике в III в. н.э., главным образом, во второй половине столетия, но заходят они и в рубеж III–IV вв.

ТИП V. К этому типу принадлежат красноглиняные амфоры с коническим туловом, завершающимся конической ножкой, на горловине спирально расположены желобки, небольшой венчик почти треугольного сечения отогнут наружу, ручка овальная с гребешком посередине или рифленая. Глина типична для Херсонеса – кирпичного цвета с мелкими примесями блесток. Размеры сосудов почти стандартные, высота же превышает 58-60 см, наибольший диаметр тулова 26 см, диаметр венчика 10 см (табл. VII: 1).

В Северном Причерноморье такие амфоры редкость. В могильнике «Совхоз-10» их всего 9. И.Б. Зеест не приводит ни одной подобной, как редкое исключение они встречаются в Ольвии. Г.М. Мелентьева указывает всего на один такой сосуд (1969, рис. 2: 4). Небольшое количество аналогичных амфор обнаружено на Усть-Альминском городище в верхнем слое.

Пять амфор такого типа из могильника надежно датируются по сопровождающему инвентарю. Так, в урне 1 найдена краснолаковая миска-крышка и бальзамарий. Последний не имеет узкой даты, он относится ко II–IV вв. н.э. В данном могильнике подобные бальзамарии найдены преимущественно в комплексах конца III – начала IV вв. н.э. Тем же временем по краснолаковой миске-крышке можно датировать и урну №1.

Урны 37, 157, 352 по краснолаковым крышкам относятся к III в. н.э. В каменном ящике IV такая урна 4 найдена вместе с херсонесской монетой второй половины III в. н.э. На горловине урны 350 – граффито в виде стрелки острием вверх.

Таким образом, можно сказать, что амфоры V типа начали изготовлять в Херсонесе, вероятнее всего, в первой половине III в. н.э., к концу столетия их производили значительно больше. Они надолго сохранили параметры стандартизации и лишь в IV в. н.э., насколько можно судить по амфоре, обнаруженной в могильнике у подножья Чатырдага, венчик их теряет свои прежние очертания, четко выраженный гребешок на ручке превращается в валик (Мыц 1994: рис. 106).

ТИП VI. К этому типу относятся большие широкогорлые амфоры с сильнопрофилированными ручками. Все они изготовлены из яркой красно-оранжевой глины с включениями извести. Их можно подразделить на три варианта.

Вариант «а» – амфоры с овальным или немного раздутым книзу реберчатым туловом, горло расширяется к нижнему прилепу ручек. У последних обычно сверху два валика с бороздкой посередине, а снизу несимметричная выемка. Ножка коническая. Венчик либо треугольного сечения (урна из могилы 97), либо профилирован валиками (урна из могилы 127) (табл. VI: 1). Таких амфор в могильнике всего четыре, хотя к этому же варианту могут принадлежать (судя по сохранившимся профильным частям) фрагменты урн 213 и 269.

Амфоры этого типа были очень широко распространены в Северном Причерноморье, достаточно сказать, что они найдены в Танаисе (Арсеньева, Шелов 1974: табл. Х: 3; ХХIХ: 2; Арсеньева, Науменко 1992: рис. 24: 2; Зеест 1960: табл. ХХХI: 75), в Ольвии (Славин 1940: рис. 5; Крапивина 1993: рис. 26). Очевидно, к ним же принадлежат фрагменты амфор из Тиры (Кравченко, Корпусова 1975: рис. 4: 7; Самойлова 1978, рис. 2: 1), оттуда же происходит близкая по типу амфора с широко расставленными ручками (Фурманська 1962: рис. 12: 4). Найдены такие амфоры на поселениях Боспора (Кругликова 1966: рис. 37: 10), в Козырке (Бураков 1962: табл. I: 3; 1976: табл. II: 16), в Чернореченском могильнике (Бабенчиков 1963: табл. ХVI: 1), в Фанагории, Горгиппии (Зеест 1960: 113), на Неаполе Скифском, на Усть-Альминском городище, фрагменты их встречаются и на дру гих позднескифских городищах Крыма (Высотская 1972: рис. 38: 37, 38), известны они также в Истрии. Датируются такие амфоры довольно широко: II–III вв. н.э. (Зеест 1960: 113) – III–IV вв. н.э. (Кругликова 1966: рис. 37), однако большинство исследователей относит их к середине III в. н.э., что подтверждают находки в подвале ЕЮ Танаиса, где они встречены вместе со светлоглиняными амфорами типа Д (Арсеньева, Науменко 1992: 66).

В некрополе «Совхоз-10» амфоры VI типа из могил 97 и 127 найдены вместе с краснолаковой керамикой конца III в., а фрагменты урны 269 – с керамикой второй половины III в. н.э.

Судя по текстуре глины, эти амфоры не херсонесского производства. Возможно, их привезли с Боспора. Эти сосуды объемные, в Танаисе в них хранили зерно, в Херсонес с Боспора в них могли привозить соленую рыбу.

Вариант «б» представлен амфорами с туловом как бы переходной формы от овальной к конической. Таких амфор всего три, они сохранились не полностью. Это урны 29, 35 и 384. Их венчики несколько разнятся профилировкой, ручки (сохранились частично у амфоры-урны 29) с четырьмя валиками сверху и ассиметричным желобком внизу ножки (судя по урне 35) конические (табл. VI: 2). По краснолаковым мискам-крышкам – амфоры варианта «б» датируются III в. н.э. Аналогий этим урнам нам найти не удалось.

Вариант «в»: пять амфор подобны предыдущим, но с более вытянутым конусовидным туловом, расширенным к плечам. Отличаются они от вариантов «а» и «б» и тем, что венчик у них всегда треугольного сечения, а верх у ручек чаще всего имеет по четыре валика, чем напоминает ручки мирмекийских амфор, но есть ручки и с двумя валиками (урна 353, м. 15). По-видимому, стандарта в данном случае не было. Это также большие (высота более метра – урна 97) широкогорлые амфоры, поверхность их рифленая (табл. VII: 2). Вероятно, к этому же типу принадлежит фрагмент амфоры из Козырки (А.В. Бураков датирует его III в. н.э. – Бураков 1976: табл. II: 15).

И.Б. Зеест полагала, что указанные отличительные (от варианта «а») признаки позволяют предположить производство таких амфор в районе Херсонеса (Зеест 1960: 113). Это предположение тем более вероятно, что на позднескифских городищах (на Неаполе, Усть-Альме и др.) из амфор данного типа встречаются сосуды в основном последнего варианта.

В урне 13, в нашем случае, найдено два краснолаковых сосуда: миска и кувшин (табл. 36, рис. 16, 17). Оба предмета датируются по морфологическим признакам III в. н.э. Крышкой служила лепная миска. В могиле 15 вместе с такой амфорой найдены 2 краснолаковых сосуда, 2 бальзамария (один в обломках) и бусы. Последние Е.М. Алексеева датировала II – началом III в. н.э. (Алексеева 1975: 77). Однако такие бальзамарии с шаровидным туловом датируются не ранее конца III в. н.э., что дает основание к этому же времени отнести амфоры варианта «в» могильника «Совхоз-10».

Типологически близки к рассматриваемым две урны из могилы 184 и урна 237 (табл. VII: 3, 4). Обе они имеют широкое горло, конический корпус, профилированные валиками ручки, но поверхность их гладкая. Это тоже большие амфоры. Высота одной из них 1,15 м, (м. 184), другой – 95 см (урна 237). Обе изготовлены из красной глины, но с разными примесями, нетипичными для Херсонеса. Обе амфоры по сопровождающей их краснолаковой керамике могут быть датированы не позднее начала III в. н.э.

ТИП VII. Амфоры из коричневато-красной глины с содержанием пироксена и извести. Корпус вытянутый с едва заметным перехватом в нижней части. Таких урн в могильнике пять. Верхняя часть их не сохранилась, и мы не можем судить, какой был венчик и ручки (табл. IV: 11).

Ножка либо в виде небольшой шишечки (урны 172, 188), либо корпус имеет просто коническое завершение (урны 288, 347 и, очевидно, урна 337). Восстановить полную форму таких амфор по находкам из Херсонеса также не удается, т.к. они встречаются редко и обычно во фрагментах (инв. №173/36564; Кадеев 1969: рис. 2).

Датировать урны трудно, т.к. нет сопровождающего материала, только в урне 337 найдены фрагменты краснолаковой керамики второй половины III в. н.э. и сама эта амфора перекрывала яму с урнами, что дает основание отнести ее, а предположительно и остальные амфоры этого типа, ко второй половине III в. н.э.

Несомненно, рассматриваемые амфоры входят в типологический ряд широко известных в Северном Причерноморье амфор из «коричневой» глины, хотя последняя бывает даже оранжевого цвета, но всегда со значительным содержанием пироксена.

Более ранние варианты таких амфор довольно часто встречаются в Северо-Западном Крыму, на Усть-Альминском городище, на Неаполе Скифском, на Боспоре. Обычно они имеют ребро на уровне верхнего прилепа ручек, небольшой немного отогнутый наружу заостренный в сечении венчик, плоские, иногда очень короткие ручки. Большая часть их датируется либо рубежом нашей эры (Виноградов, Онайко 1975: 87), либо рубежом I–II вв. н.э. (Михлин 1974: 66). По-видимому, они существуют и во II–III вв., во всяком случае, так их датируют некоторые исследователи (Бураков 1976: табл. II: 7; Кругликова 1966: 150, рис. 37: 12), хотя на Усть-Альминском городище в слоях этого времени подобных амфор нет.

Дальнейшее существование амфор из «коричневой» глины связано с определенными морфологическими изменениями. Тулово амфор IV в. н.э. обычно ребристое (Сокольский 1966: рис. 4: 1; Зеест 1960: №103; Сымонович 1971: рис.; Гайдукевич 1952: рис. 149: 1), у некоторых коническая ножка приобретает сильно вытянутые очертания (Гайдукевич 1952: рис. 149: 2).

По поводу центра производства таких амфор есть разные мнения. О.Д. Дашевская считает, что подобные амфоры из Южно-Донузлавского городища близки колхидским (Дашевская 1972: 66). Весьма неопределенно по этому поводу высказался Б.Ю. Михлин. Признавая идентичность выделенного им III типа таких амфор с колхидскими, он в то же время не отрицал производство их в Гераклее (Михлин 1974: 65, 66). Ю.Г. Виноградов и Н.А. Онайко, на основе целого ряда данных и главным образом опираясь на дипинто на черепке от такой амфоры из Широкой Балки, где сказано: «Я купил гераклейского вина...», однозначно связывают производство их с Гераклеей Понтийской (Виноградов 1972: 92; Виноградов, Онайко 1975: 90). С.Ю. Внуков, на основе петрографического анализа, пришел к выводу, что все амфоры IV – I вв. до н.э. из коричневой глины изготовлялись в Колхиде (Внуков 1992: 89). Однако в III в. н.э. торговые связи Северного Причерноморья, и в частности Херсонеса, с Гераклеей Понтийской были довольно оживленными, что подтвержда ет ряд херсонесских декретов о проксении, данных гераклеотам, и гераклейские монеты I–III вв. н.э. (Гилевич 1968: 21), поэтому вполне возможно, что амфоры VII типа гераклейские, т.к. мастерские Колхиды в это время уже не существовали.

Позднее такие или близкие им по типу амфоры могли производиться в разных центрах, подтверждением чему служит типологически близкая рассматриваемым красноглиняная ам фора VII в. н.э., обнаруженная И.А. Барановым в печи, в портовом районе Сугдеи (Баранов 1994: рис. 2).

ТИП VIII. К этому типу относятся две урны (№46 и 51) из розовато-желтой глины, тонкой текстуры с содержанием мельчайшей извести и довольно крупных блесток (табл. VI: 4). Амфоры высотой 70-75 см, с яйцевидным туловом, слегка раздутым внизу, верхний прилеп коротких профилированных валиками ручек расположен под венчиком, последний в виде валика (урна 46) или небольшого клюва (урна 51), ножка коническая, средняя часть корпуса – рифленая. Ангоб светлый. Урна 46 была закрыта краснолаковым кубком (край обломан). Его можно датировать началом III в. н.э. Амфора, вместе с крышкой издана М.Б. Щукиным (1968, рис. 3), который относил ее к середине III – первой половине IV вв. Находка аналогичной амфоры на Ягнятинском поселении послужила поводом для дискуссии о времени существования черняховской культуры, т.к. некоторые исследователи датировали такие амфоры VI – VII вв. н.э. (Махно 1949: 169). Однако последующие находки подобных сосудов удревнили их дату.

Аналогичные амфоры найдены в Херсонесе в стекловаренной мастерской, которую Г.Д. Белов датировал IV в. н.э. (1969: 84) с тем же временем связывают такие амфоры Н.М. Кравченко и В.Н. Корпусова (Кравченко, Корпусова 1975: рис. 54), С.Шкорпан (Şcorpan 1976: рl. III: 1), А. Радулеску (Rădulescu 1976: рl. VII: 2, 2а, 3), И. Робинсон (Robinson 1959: рl. 29, м-273). Однако в Танаисе, в подвале ЕК эти амфоры встречены вместе со светлоглиняными типа Д, что дало основание Т.М. Арсеньевой и С.А. Науменко отнести их к первой половине III в. н.э. (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 23: 143) и считать самыми ранними амфорами данного типа. Этим же временем мы датируем амфоры VIII типа из «Совхоза-10».

ТИП IX. Единичным экземпляром представлена амфора (урна 107) из желтой глины с большим количеством белых и красных включений. Яйцевидное тулово ее заканчивается короткой конической ножкой, короткие профилированные четырьмя валиками ручки отходят от венчика. Последний в виде пояска. Высота урны – 73 см (табл. VI: 5). Амфору закрывала краснолаковая миска – скорее всего, начала III в. н.э. Близкая по форме, но с более высоким горлом амфора найдена в Ольвии, Г.М. Мелентьева датирует ее II–III вв. н.э., ссылаясь на две амфоры из «Совхоза-10» (Мелентьева 1969: 25).

ТИП Х. Представлен четырьмя небольшими амфорами (высотой не более 50 см) из плотной красной глины с мелкими белыми включениями и блестками. Широкое цилиндрическое горло немного расширяется к небольшим плечикам, корпус короткий, сужается книзу, поддон кольцевой, овальные в сечении ручки слабо профилированы двумя желобками, поверхность покрыта светлым ангобом (табл. VI: 6). Все амфоры найдены без вещей, но две из них стояли в каменном ящике VII (I) (урны 6 и 7), где была обнаружена монета 2-й половины III в. н.э., что дает основание отнести амфоры к тому же времени. Эта дата почти согласуется с мнением Т.М. Арсеньевой, С.А. Науменко, которые такие амфоры из Танаиса датируют первой половиной III в. н.э., т.к. одна их них найдена в подвале КЖ вместе со светлоглиняной амфорой типа Д (Арсеньева, Науменко 1992: 55, рис. 38: 1). К тому же времени относит такие амфоры из Ольвии В.В. Крапивина (1993, рис. 30: 25).

ТИП ХI. К этому типу принадлежит одна маленькая амфора (высота 43 см) из красной глины с мельчайшими белыми включениями, ее ребристое яйцевидное тулово немного расширяется книзу и заканчивается конической ножкой, опоясанной валиком, небольшие овальные ручки слабо профилированы, венчик в виде валика (урна 96, табл. VI: 3). Для определения времени бытования урны нет данных, подобные амфоры из Паннонии М.Келемен датирует I в. н.э., полагая, что их изготовляли в Истрии или Северной Италии (Kelemen 1988: тип 12, рис. 6).

ТИП ХII. Две урны могильника (320 и 344) из красной глины с включениями очень мелкой извести и микроскопических блесток имеют хорошо заглаженное яйцевидное тулово, от венчика с небольшим валиком отходят круглые в сечении ручки, ножка коническая. Высота амфор 70 см. На одной их них (урна 320) граффито  (табл. VIII: 1) – вероятно, начало имени. Урна 344 была закрыта краснолаковой малоазийской чашкой I–II вв. н.э., под урной находилась могила 76, которая датируется II в. н.э. Это дает основание обе урны отнести ко времени не ранее II в. н.э.

Прямых аналогий урнам нам найти не удалось. Возможно, их более поздним вариантом можно считать амфоры первой половины III в. н.э. из Танаиса, но у последних корпус слегка ребристый (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 17).

ТИП XIII. Рядом с каменным ящиком VII (I) лежала урна 21 – херсонесская амфора с клеймом DАМОСION на ручке. Амфоры с ана логичными безастиномными клеймами найдены в Калос Лимене (Кутайсов, Уженцев 1994: 55), С.Ю. Монахов датирует их концом IV – началом III вв. до н.э. (Монахов 1989: 58, 75, 93, табл. 17; Монахов, Рогов 1990: 137, 138, тип 1 – Б). Странно появление на данном могильнике столь ранней амфоры, однако следует заметить, что она использована в качестве урны, уже будучи дефектной: отбита одна ручка и часть горловины (табл. VIII: 2). Захоронение в ней совершено после или одновременно с погребенными в каменном ящике VII (I). А в последнем найдена херсонесская монета второй половины III в. н.э., следовательно, и погребения в урнах вокруг ящика вряд ли могут быть раньше этого времени, а раннего некрополя здесь не существовало.

ТИП XIV. Единичным экземпляром в могильнике представлена урна 235 с рифленым сигаровидным туловом, воронковидным горлом, длинной цилиндрической ножкой. Ручки длинные, овальные в сечении с едва заметным желобком. В месте перехода от тулова к ножке – поясок. Глина светло-бежевая, ангоб того же цвета (табл. VIII: 3). Высота ее 85 см.

Крышкой амфоры служил фрагмент лепного горшка, в урне найден стеклянный бальзамарий конца II в. н.э., смычковая фибула и самосская чашечка I в. н.э. с клеймом (табл. XII: 8).

Урна 235 обнаружена в подбойной могиле 89, где, кроме нее, было еще 8 урн, относящихся по сопровождающему их материалу ко II – началу III вв. н.э., следовательно, и данную амфору можно датировать не ранее II в. н.э. Аналогий ей нам не известно. Она принадлежит, несомненно, к редкому типу.

ТИП XV. Также единичная урна 377 с сильно вытянутым сигарообразным туловом, ее высота 100 см. Высокое цилиндрическое ребристое горло уступом расширяется к плечикам, чуть ниже ручек в месте перехода к корпусу снова небольшой уступ. Ручки двуствольные, венчик в виде небольшого валика, ножка коническая. Амфора изготовлена из очень плотной темно-красной глины с включениями извести, поверхность ее покрыта белым ангобом. На горле граффито – шесть параллельных черточек разной длины (табл. VIII: 4).

Такие амфоры выделила И.Б. Зеест (тип 62) и датировала их II–I вв. до н.э. Но приведенная ею амфора (Зеест 1960: табл. ХХVI: 62а, б) несколько отличается от нашей отсутствием рифления на горле и несколько более усложненной ножкой с пояском. А.П. Абрамов датирует их I в. до н.э. – серединой I в. н.э. (Абрамов 1993: 45).

М.Келемен полагает, что очень немногочисленные находки таких амфор относятся ко II в. н.э., подобные амфоры времени Гордиана найдены в Олтении, вместе с тем известны фрагменты амфор конца I – начала II вв. н.э. (Kelemen 1988: 115, fig. 11). Сама по себе урна 377 не может быть датирована, т.к. никакого инвентаря она не содержала, но лежала она в нижнем ряду ямы с урнами, рядом с урной 328 – II–III вв. н.э., с урной 364 – II в. н.э., урной 368 – II в. н.э. и т.д. Все эти данные позволяют предположительно отнести рассматриваемую амфору ко второй половине II в. н.э.

ТИП ХVI. Две амфоры (урны 342 и 163) довольно больших размеров (высота 100 см), с раздутым в плечах коническим корпусом, завершающимся конической ножкой, венчик в виде валика или отогнут наружу, ручки – круглые (№163) или овальные с неглубокими желобками (табл. VIII: 5). Амфоры изготовлены из красновато-коричневой глины с многочисленными мелкими белыми включениями и блестками, поверхность хорошо заглажена. На горловине урны 342 – граффито из нескольких пересекающихся линий.

Подобную амфору из Танаиса И.Б. Зеест отнесла к II–III вв. н.э. (1960: 116, табл. ХХХV: 85), А.П. Абрамов к концу II – первой половине III вв. н.э. (1993: 48, рис. 58).

В урне 342 найдена краснолаковая чашка II–III вв. и кубок II в. н.э., в амфоре из могилы 188 (она же, урна 163) вместе с погребением младенца (кости истлели) обнаружены две краснолаковые миски II в. н.э. с клеймами в виде стопы, краснолаковый кувшинчик II–III вв. н.э., кубок гончарный и стеклянный I–II вв. н.э. с выгнутыми овалами (табл. 25, рис. 1: 11). Суммируя эти данные, рассматриваемые амфоры можно датировать концом II в. н.э. Возможно, к этому же типу следует отнести и аналогичную по форме амфору II в. н.э. из могилы 183 (урна 383), но она изготовлена из самосской глины.

Примечательно, что на плечиках амфоры помещены разнообразные граффити: в виде косого креста, в виде лигатуры  и другие.

ТИП ХVII. Единичная в нашей коллекции амфора имеет коническое тулово, вероятно, завершающееся конической ножкой (отбита), высокое ребристое горло (30 см) с небольшой припухлостью, ручки длинные, овальные в сечении, со слабовыраженным желобком снизу, венчик в виде слегка отогнутого наружу валика (табл. VIII: 6). Амфора (урна 117) изготовлена из красновато-оранжевой глины. Крышкой ей служила краснолаковая чашка I в. н.э. Кроме нее, в урне найден фрагмент бронзового сосуда и глиняное пряслице (табл. 43: 19). Аналогий амфоре нам не известно.

ТИП ХVIII. Пять амфор некрополя мы условно объединяем в один тип, т.к. они имеют коническое рифленое тулово, заканчивающееся конической ножкой (корпус сходит на конус), все они изготовлены из красноватой неплотной глины. Ручки прикреплены чуть ниже венчика. Однако диаметр венчиков колеблется от 5 до 12 см и профиль их разный: почти прямой, срезанный вверху, с небольшим желобком снаружи (урна 222), с небольшим валиком (урна 154, табл. IX: 1), в виде клюва (урна 304) или профилированного желобком валика (урна 16). Профиль ручек тоже разный – овальный с четырьмя валиками сверху (урны 222, 154), профилированные двумя валиками (урна 119), сильно профилированные с желобком снизу (урна 16), или круглые (урна 304).

Урна 154 была закрыта краснолаковой чашкой (сохранился фрагмент), которую можно датировать III в. н.э. В урне 16 найдена краснолаковая чашка III в. н.э. на плоском поддоне, бронзовая амулетница, обломок пряжки с ажурным щитком, бусы (табл. 3627), все эти предметы оплавлены.

Сказанное позволяет амфоры этого типа датировать III в. н.э.

ТИП XIX. Единична амфора (урна 380) из розовато-желтой глины с включениями извести и темных частиц, ее высота 65 см, поверхность покрыта светлым, почти белым ангобом. Корпус яйцевидный заканчивается небольшим коническим выступом. Короткие изогнутые кверху ручки прикреплены прямо под слегка профилированным желобком венчиком. В разрезе ручки уплощенно-овальные с небольшим желобком снизу. Горловина короткая – на ней dipinto из трех букв ТКС (табл. IX: 2). В урне найдена краснолаковая чашка и стеклянный бальзамарий с шаровидным туловом. Аналогичный бальзамарий обнаружен в могиле 8а с монетой 270 – 275 гг., что дает основание и урну 380 отнести к тому же времени.

ТИП ХХ. Представлен единичной амфорой (урна 8) из желтовато-розовой глины с мельчайшими белыми включениями и выгоревшими частицами. Высота ее – 65 см. Корпус цилиндрический, стенки почти параллельные, немного расширяются внизу. Короткие овальные в разрезе ручки плавно переходят к ребристому тулову, которое заканчивается небольшим коническим выступом, венчик в виде удлиненного пояска диаметром 10 см. Урна без вещей (табл. IX: 3).

ТИП ХХI. Также единичная урна 120 – амфора из рыхлой глины кирпичного цвета с примесью песка и мелких блесток.

Высота амфоры 97 см. Корпус конический. Наибольший диаметр тулова в плечах – 48 см. Горловина почти воронковидная, венчик в виде небольшого валика, ножка коническая, массивные ручки имеют небольшой желобок посередине (табл. IX: 4). Вещей в урне не было. По форме она напоминает амфору из Танаиса (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 39), которая датируется первой половиной III в. н.э.

ТИП ХХII. Амфора (урна 118) изготовлена из глины грязно-розового цвета, поверхность ее покрыта светлым ангобом. Высота ее 78 см. Большое, овальное тулово (наибольший диаметр его 84 см) заканчивается конической ножкой. Горло короткое, овальные в сечении ручки отходят сразу от венчика, они изогнуты почти под прямым углом. Венчик в виде валика. В урне найден стеклянный гуттус, имеющий довольно широкую дату: I–III вв. н.э. (табл. IX: 5).

ТИП ХХIII. В грунтовой могиле 151 с погребением младенца обнаружена амфора (урна 357) из розовато-желтой глины с мельчайшими включениями белых частиц и слюды. Урна большая, ее высота 92 см. Тулово ее овально-коническое, небольшие ручки почти круглые в сечении, горло невысокое, венчик в виде пояска (табл. Х: 1). Эта урна похожа на амфору из Козырки, которую А.В. Бураков датирует II–III вв. (Бураков 1976: табл. II, рис. 14). Аналогичная нашей амфора найдена в одном из подвалов Танаиса вместе с узкогорлыми светлоглиняными амфорами типа Д, монетами Рескупорида III (около 219 г.) и Савромата III (229 – 231 гг.), что дает основание датировать ее первой половиной III в. н.э. (Арсеньева, Науменко 1992: 57, рис. 26: 2).

В урне 357 найден краснолаковый кувшинчик первой половины III в. н.э. и бусины II–III вв. (по Е.М. Алексеевой): эти данные, наряду с аналогиями, позволяют рассматриваемую амфору отнести к первой половине III в. н.э.

ТИП ХХIV. Урна 61 – единичная амфора из красной плотной глины с крупными включениями извести, поверхность ее покрыта светлым ангобом. Горловина и ручки короткие, корпус с прямоугольными плечиками и почти параллельными стенками с крупными ребрами.

Ножка не сохранилась, возможно, она была в виде удлиненного конуса, как у аналогичных сосудов. Венчик в виде небольшого клюва, ручки, изогнутые почти под прямым углом, в сечении имеют довольно глубокий желобок (табл. Х: 2), иногда их считают ложнодвуствольными (Арсеньева, Шелов 1974: 149).

Такие амфоры, по-видимому, первоначально изготовляемые на Кипре в Пафосе (Riley: 186-187, fig. 83: 236), позднее стали продукцией разных центров. Как редкое исключение они встречаются в Болгарии (Кузманов 1985: тип V, табл. 4, рис. А: 36а), в Танаисе (Арсеньева, Науменко 1992: рис. 28: 1). Известны они также на афинской агоре (Robinson 1959: pl. 28, м. 239).

При общем сходстве сосуды разнятся в деталях.

Амфора из танаисского подвала ЕХ (усадьба 18) завершается высокой ножкой с расширением в нижней части, которое сходится на конус – она датируется II–III вв. н.э. (Арсеньева, Науменко 1992: 148), может быть, даже следует ее отнести к концу II в. н.э., т.к. вместе с ней в подвале найдены узкогорлые светлоглиняные амфоры типа С.

Такие же амфоры из Танаиса, но с удлиненной конической ножкой, Т.М. Арсеньева и Д.Б. Шелов датировали III в. н.э. (1974: 149, табл. X-1).

В нашем случае крышкой амфоре служила краснолаковая миска (табл. 40, рис. 6), которую мы датируем концом III в. н.э. К этому же времени надо отнести и амфору.

ТИП ХХV. Урна 324 – амфора из оранжевой, очень плотной глины с мельчайшими белыми включениями и блестками. Она имеет вытянутое сигарообразное тулово, завершающееся небольшой ножкой, опоясанной муфточкой, венчик в виде небольшого валика, короткие ручки сверху профилированы двумя валиками. Высота амфоры – 92 см. В ней найден стеклянный бальзамарий III в. н.э., что дает основание и амфору (табл. Х: 3) отнести к тому же времени.

ТИП ХХVI. Единичная небольшая амфора (урна 110), высотой 74 см из желтоватой глины с белыми включениями и мельчайшими блестками. Овальное тулово завершается конической ножкой, широко расставленные ручки профилированы тремя валиками, венчик срезан снизу (табл. Х: 4), горловина расширяется к покатым плечикам, на ней дипинто из двух букв КY. Датировать урну можно лишь по условиям находки, т.к. вещей в ней не было. Она лежала над могилой 87, где обнаружено погребение в амфоре VI типа, вариант «в» – III в. н.э. Таким образом, рассматриваемая урна не раньше этого времени. Она напоминает амфору из Козырки, которую А.В. Бураков относил ко II в. н.э. (Бураков 1976: табл. II, рис. 13), однако у последней круглые в сечении ручки меньшего размера.

ТИП ХХVII. В каменном ящике IV, урна 5 представлена амфорой с небольшим горлом, расширенными плечиками, конической ножкой, овальными в сечении профилированными валиками ручками. Венчик почти клювовидный с вялым желобком посередине. Амфора сделана из красной глины, ее гладкое тулово покрыто светлым ангобом. Высота ее 72 см, наибольший диаметр тулова – 42 см (табл. Х: 6).

Вместе с урной найдена краснолаковая миска III в. н.э. и стеклянный бальзамарий того же времени. Кроме того, дату амфоры подкрепляет находка в ящике IV херсонесской монеты 2-й половины III в. н.э.

ТИП ХХVIII. Две урны (290 и 371) некрополя принадлежат сравнительно небольшим амфорам из красной глины разной плотности с примесью слюды. Овальное тулово их имеет локальное рифление (горловина, плечики и нижняя часть тулова). Ножка удлиненная, цилиндрическая, заканчивается небольшим пуговичным выступом. К сожалению, амфоры сохранились частично, и судить обо всех их деталях нет оснований (табл. Х: 7). Возможно, к этому же типу относится и урна 305, но ее корпус гладкий, ножка отбита, а ручки были также прикреплены к покатым плечам, горло высокое, чуть припухлое, рифленое в нижней части.

Амфоры найдены без вещей, по условиям находки лишь урну 371 можно датировать приблизительно. Она обнаружена в яме с урнами среди амфор II–III вв. н.э. К тому же в ней были 2 фрагмента золотой фольги и маловыразительные обломки краснолакового сосуда.

Возможно, от этих амфор ведут свое происхождение редко встречающиеся в западном Причерноморье реберчатые амфоры IV–VI вв. н.э. с подобной ножкой (Şсorpan 1975: pl. II-5; IX-4; 1976: pl. 3, 4; 1977: fig. 6, 7).

ТИП ХХIХ. Представлен единичным экземпляром небольшой амфоры с вытянутым реберчатым сигарообразным туловом, венчик и ручки утрачены. Ножки фактически нет – тулово постепенно сходит на конус. Амфора изготовлена из красной глины с желтым оттенком, она найдена в каменном ящике II (урна 17) (табл. Х: 8), что само по себе дает основание отнести ее ко времени не ранее второй половины III в. н.э.

 

Табл. XI. Корреляции амфор-урн с погребальным инвентарём и монетами

 

ТИП ХХХ. В склепе №8 встречена амфора (верхняя часть и ручки ее не сохранились), которую принято считать самосской (табл. Х: 5) У таких амфор, судя по многочисленным аналогиям 5), узкое горло, маленькие петлеобразные ручки, плоские в сечении, невысокая полая внутри ножка, корпус небольшой, конический, рифленый. Они получили очень широкое распространение в Западном и Северном Причерноморье. Большинство исследователей датирует их IV–V вв. н.э. (Гайдукевич 1952: 96, рис. 114: 1, 3; Бабенчиков 1963: 119, табл. IV: 1; Кузманов 1985: тип VII, табл. 4-А-39; Якобсон 1979: 12). И.Б. Зеест отнесла их к IV в. н.э. (1960: 119).

А.И. Айбабин, ссылаясь на находки таких амфор на афинской агоре (Robinson 1959: м – 372, 373) датирует их VI в. н.э. (Айбабин 1990: 15).

Недавно А.В. Сазанов в зависимости от морфологических изменений венчиков, ручек и ножек таких амфор предложил их разную дату со 2-й половины IV в. по 2-ю четверть VI в. н.э. (Сазанов 1992: 102 сл.). К сожалению, нашу амфору, в связи с отсутствием деталей, мы не можем соотнести с типологией, предложенной А.В. Сазановым, но учитывая общую датировку склепов некрополя, не выходящую за пределы IV – первую половину V вв. н.э., и дату большинства найденных аналогичных амфор IV–V вв., мы с полным основанием относим рассматриваемую амфору данного типа к тому же времени.

А.В. Сазанов, принимая во внимание различные примеси в глине таких амфор, главным образом из вулканических и метаморфических пород, полагает, что последние могли происходить из районов Малой Азии, главным образом из района р. Меандр (Сазанов 1992: 106), где, надо думать, существовало производство амфор.

ТИП ХХХI. В грунтовой могиле 20 найдена узкогорлая светлоглиняная амфора типа Д по Д.Б. Шелову (табл. IV: 9). Как известно, такие амфоры датируются серединой, точнее 40-ми годами III в., временем гибели Танаиса (Шелов 1978а: 19). В данном случае эта дата подкрепляется находкой в могиле 20, вместе с амфорой, монеты Гордиана III (238 – 242). На горловине амфоры дипинто: ΔΡ Ζ.

ТИП ХХХII. На некрополе найдены две горловины узкогорлых светлоглиняных амфор типа F по Д.Б. Шелову. Одна в засыпи склепа №2 (табл. IV: 8), другая – случайная находка (табл. IV: 10). Они датируются IV в. н.э. (Шелов 1978: 19), что соответствует нижней дате склепов.

Рассмотрев урны-амфоры (краснолаковые амфоры-урны см. ниже) из могильника «Совхоз-10», нельзя не заметить, во-первых, их разнообразия (тридцать два типа и варианты); во-вторых, преобладание в количественном отношении амфор из определенных центров и единичные из многих.

Наряду с этим четко выделяются амфоры местного, херсонесского производства. Причем они сосуществуют одновременно с импортными в III в. н.э., перекрывая их по количеству.

Вместе с тем можно констатировать, что местных амфор I–II вв. н.э. в некрополе нет. В это время население использует в качестве погребальных урн, помимо краснолаковых сосудов, воронковидные амфоры I группы, синопские амфоры и единичные из других центров.

С конца II в. н.э. – начала III в. появляются амфоры так называемого «мирмекийского» типа местного производства, а также амфоры III, V, VI типов.

Таблица ХI наглядно демонстрирует постепенное увеличение количества погребений в амфорах по векам. В таблицу включены только те урны, где были крышки – краснолаковые сосуды, а внутри бальзамарии или другие датирующие предметы, в том числе монеты.

Примечательно, что даже незначительное количество вещей, обнаруженных в урнах (помимо крышек), встречается главным образом в воронковидных амфорах. Как исключение известны, например, бальзамарии в синопских урнах III в. н.э. (урны 45, 103, 340 и 355).

Если в I–II вв. н.э. погребения в амфорах единичны (выделено всего шесть урн), то со II в. число их увеличивается и достигает максимума в III в. н.э., причем импорт в это время резко сокращается за счет производства херсонесских амфор.

В целом же урны-амфоры некрополя позволяют судить об интенсивных торговых связях Херсонеса в первые века нашей эры с различными центрами Средиземноморья. Эти связи в III в. н.э. заметно ослабевают за счет роста продукции собственных мастерских.

 

¹¹ Мы включили в обработку и амфоры, форма которых может быть реконструирована, а также фрагменты, позволяющие достоверно отнести амфору к тому или иному типу.

¹² Среди воронковидных амфор позднескифских городищ, например, ни разу не встречено смолистых остатков на внутренней поверхности – обычных для сосудов, в которых содержалось вино.

¹³ С.Ю. Внуков использовал в своей работе некоторые целые экземпляры синопских амфор из могильника «Совхоз №10».

 

Продолжение: 2. Оссуарии