Рубан Иван Петрович

30 октября 1941 года воины Советской армии и ВМФ, трудящиеся Севастополя грудью встали на защиту черноморской твердыни. Под стенами Севастополя началось сражение, которое вписало одну из самых ярких страниц в героической летописи Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Более четырёх десятилетий отделяют нас от того грозного дня. Многих, очень многих героических защитников Севастополя нет в живых. Они могли стать героями труда, строителями большого человеческого счастья. Им выпало иное – во имя мира, во имя лучшей доли будущих поколений отдать свою жизнь. И они пошли на смерть, завещая живым продолжать начатое дело – строительство коммунизма. Суровые испытания выпали и боевым товарищам павших – нынешним ветеранам. Они вынесли на своих плечах всю тяжесть войны. Они видели кровь детей и пепел пожаров, прошли сквозь огонь и свинец – и … выстояли. Вернулись в Севастополь, чтобы уже никогда не отдавать его врагу. А потом стали строить нынешний день.

250 дней с беспримерным мужеством и отвагой сражались здесь моряки Черноморского флота и воины Приморской армии. Все силы отдавало защите родного города гражданское население, руководимое партийной организацией, Городским Комитетом Обороны во главе с первым секретарем горкома партии Б.А. Борисовым. В центре города, на площади Нахимова, находится величественный мемориал героической обороны Севастополя 1941-1942 гг. На бетонной стене рельефное изображение воина, отражающего натиск врага. Три штыка – символ трёх наступлений, предпринятых гитлеровцами. Гранитные плиты увековечили наименования воинских частей и соединений, отстаивающих город, предприятий, работавших на оборону. На мемориальных досках имена 54 Героев Советского Союза, удостоившихся этого звания в боях за Севастополь.

Вспоминая тяжёлые бои за город-герой Севастополь, с чувством грусти и болью в сердце, что многие защитники Севастополя пали смертью храбрых и не дождались разгрома ненавистного врага человечества – немецкого фашизма, [не дождались] дня Победы. Вместе с тем и радостно вспоминать много славных героических эпизодов наших славных бойцов и командиров (пехотинцев и моряков). Что поделаешь, уж очень суровые испытания выпали на долю нашего поколения. Наши усилия и мужество имеют большое значение для дальнейшего исторического развития. Они являются примером для молодого поколения, которое должно учиться, пользуясь этим примером, как компасом в своей жизни. С тех пор прошло много лет. Забыты многие невзгоды, залечены раны войны. И хотя нет на перекличке дружбы фронтовой многих однополчан, погибших смертью храбрых, мы знаем, помним, бережём их имена и жизнь героев берём себе в пример. Все мы, оставшиеся в живых после Великой Отечественной войны, считаем священным долгом помнить о павших героях, рассказывать о них молодёжи.

В боях за Севастополь к началу третьего штурма (май 1942 г.) у нас имелось 106625 человек, они сражались против 203800 немцев. Медалью «За оборону Севастополя» во время и после войны награждены только 39 тысяч человек (из воспоминаний генерала армии Штеменко). В боях за Севастополь гитлеровцы потеряли 300 тысяч убитыми и ранеными, 370 танков, более 350 танкеток и бронемашин, около 600 самолётов и много другой техники.

Я, Рубан Иван Петрович, окончил Симферопольское военно-пехотное, а затем интендантское училище. 7 ноября 1941 года с воинским званием лейтенант, в должности командира пулемётного взвода я был направлен в Сталинград, где работал командиром пульвзвода. 5 февраля пополнением на крейсере «Красный Крым» прибыл в Севастополь, где был назначен командиром мин. взвода в 772 сп 386 сд. В конце мая, захватив Керчь, гитлеровское командование подтянуло к Севастополю большие силы – до 300000 солдат и офицеров, более 400 танков и 900 самолетов. После пятидневной артподготовки и авиационной бомбардировки – озверевшие враги сбросили на город и боевые позиции 48000 бомб, выпустили 13000 снарядов – фашисты начали атаку по всему севастопольскому фронту. 7 июня 1942 г. начался третий штурм. На отдельных участках враг атаковал наши позиции по 10-15 раз в день, но не мог продвинуться ни на шаг. Наша 386 сд была сформирована в конце 1941 года на территории Грузинской ССР и прибыла в Севастополь морем в декабре, а часть в январе 1942 г. в количестве 9679 солдат и офицеров.

После отражения второго штурма гитлеровцев на Севастополь, дивизия занимала полосу обороны во 2-м секторе. Граница слева – Кара-Коба высота 269,0, которая находилась у немцев. Граница справа – итальянское кладбище. 772 сп оборонял на левом фланге почти открытую местность Инкерманской долины и станцию Инкерман, 775 сп оборонял выходы из долины Кара-Коба, 769 полк оборонял восточные склоны Федюхиных высот. Наши позиции были крайне невыгодны, так как все господствующие высоты были у немцев, подъезды и подходы были все открытыми. Командный и наблюдательные пункты были – хутор Дергачи и Северные остроги Сапун-горы, а 772 сп на Сахарной Головке, за станцией Инкерман. Учитывая невыгодность наших позиций, мы предприняли большие усилия по инженерному оборудованию наших позиций. Всё было зарыто в землю. К переднему краю обороны и командным пунктам полков, батальонов, рот, взводов можно было пройти только по ходам сообщений отрытых полного профиля (т.е. в человеческий рост). Командиром 386 сд был полковник Скутельник Н.Ф. (в декабре 1984 г. ему исполнилось 90 лет, живёт в Одессе). Командир 772 сп – подполковник Чернышов Степан Михайлович. Я в то время был командиром миномётного взвода. Перед нами стояли 18-я румынская пехотная дивизия, 1-я горнострелковая бригада румын и части немцев. У наших врагов было превосходство как в живой силе, так и в оружии всех видов в 2-4 раза.

В феврале-марте месяце мы провели мероприятия по подготовке дивизии к упорным боям в обороне и в случае наступления – к решительному броску вперед.

Понимая все трудности, мы готовили своих людей бить врага умением и героизмом, т.е. готовились к наступлению, но нас омрачило и заставило изменить наши планы в подготовке к наступлению падение Керчи в мае. В связи с этим, большое количество живой силы и техники немцы перебросили из Керчи в Севастополь. У нас тогда был один лозунг «Смерть или победа». Впереди враг, позади море, ни шагу назад. Мы прониклись сознанием необходимости стойкой обороны и уничтожения немецко-фашистских захватчиков, где бы они не появились на суше, на море и в воздухе. Бить врага наверняка, без промаху. С 7 июня противник перешёл в наступление в III и IV секторах, но больших успехов не имел. Мы на своем участке приготовились встретить врага. 11 июня 1942 в 10 часов утра противник начал сильную бомбовую атаку с воздуха по переднему краю 1 сектора, а к 12 начал бомбежку переднего края второго сектора. Одновременно в воздухе находилось более 50 самолетов противника. Эта группа, сбросив бомбы по нашим окопам, уходила на заправку, а на смену ей подходила другая группа, и так бесконечно, а затем сильная артиллерийская подготовка.

В 14.00 после атаки с воздуха и артобстрела на левом участке нашего сектора, против 8 бригады морской пехоты (командир бригады полковник Горпищенко) и против 1-го батальона нашего 772 сп румыны, подгоняемые немцами, повели наступление, т.е. «Психическую атаку». Но т.к. с воздуха немцы бомбили наши запасные и ложные траншеи и окопы, то ущерба наши подразделения существенного не понесли. В батальоне один человек был убит, один ранен. А наш батальон, подпустив противника на 50 метров, встретил его организованным огнём пулемётов, четырёх спаренных. Противник понёс большие потери, два батальона было уничтожено полностью. Бойцы полковника Горпищенко и командира 772 сп Чернышова собрали на поле боя большое количество оружия и боеприпасов, пополнив наши недостатки.

12 июня наш 1 батальон 772 сп в 22 часа по приказанию командира дивизии Скутельника Н.Ф. перебросили на правый фланг дивизии, восточнее Федюхиных высот на Безымянную высоту, так как шли тяжелые бои за Федюхины высоты, которые обороняла 7 бригада морской пехоты полковника Жидилова и 769 сп, которым командовал Перерва. За время передвижения 1 Сб понёс большие потери от огня противника (45 человек было убито и ранено от огня реактивных миномётов и 110 человек погибли под Сапун-горой от бомбардировок. Я был контужен. 12 июня ночью, достигнув указанных рубежей, до утра окапывались, в строю было не более 110 человек. Противник 13 июня, часов в 12, после обстрела позиций 1 бат. тяжёлыми реактивными миномётами, несколько раз атаковал 7 танками, до батальона пехоты. 4 танка было уничтожено, а 3 подбито. Все атаки отражены огнем миномётов, пулемётов и гранат. 13 июня во время отражения атак противника и от огня снайперов в 1 батальоне был выведен из строя почти весь командный состав. В живых остались лейтенант, командир взвода автоматчиков, я, старшина одной стрелковой роты и несколько сержантов, командиров отделений Таким образом, вечером в батальоне осталось всего 67 человек из 240, 4 ротных миномёта, 5 станковых пулемётов, несколько ручных пулемётов, винтовки и автоматы у солдат с полным боекомплектом боеприпасов и несколько сот гранат, из которых 50% были противотанковые. Днем 13 июня к нам прибыли из штаба фронта два военных корреспондента, которые находились непосредственно в расположении боевых позиций. В это время мы связи со штабом 772 сп и мин. бат и 1 стрелковым батальоном не имели. Я принял командование батальоном 14 июня на рассвете, часа в 4 утра немцы силами до полка эсэсовцев, отрезав боевое охранение, атаковали нас с трёх сторон, забросав наши позиции гранатами. После чего минометчики открыли беглый огонь по нашим ходам сообщения и окопам стрелков, где в то время толпами находились немцы, а бойцы забросали ручными гранатами. Станковые и ручные пулемёты вели огонь короткими очередями по лощине. Минут через 20-25, когда начало светать, немцы, понеся большие потери от огня миномётов и ручных гранат, оставив большое количество убитых, раненых и оружия на поле боя, поспешно отошли на прежние рубежи. Этому бою была посвящена передовая нашей фронтовой газеты «Красный черноморец», где было указано, что на Безымянной высоте 14 июня 1942 года на рассвете был разбит и рассеян полк эсесовцев под командованием лейтенанта Рубан И. П. Когда уже поднялось солнце, к нам пришли автоматчики из боевого охранения, которые во время боя были отрезаны. Они рассказали нам о паническом бегстве фашистских вояк. После чего я приказал своим бойцам убрать трупы немцев, так как они начали уже разлагаться, собрать все трофеи. Во время этого боя мой товарищ, командир автоматчиков, осколком мины был ранен в голову и отправлен на Сапун-гору. Примерно через час или полтора мне доложил старший сержант Балаканов Г.С. (ныне живет и работает в Николаевской области), что они собрали около 200 карабинов, 40 автоматов, две 45-мм пушки (наши 1941 г. образца, наверное, с Керченского направления) 25 пулемётов, станковых и ручных, 2 миномёта 49 мм, несколько ящиков со снарядами и минами и много патронов. Немецкие мины трофейные мы использовали к своим 50-мм миномётам.

Мне также доложили, что в этом бою мы израсходовали 2200 мин, 280 гранат противопехотных и противотанковых. Мы также пополнили свои продовольственные запасы.

15 июня к часу ночи к нам прибыл командир миномётного батальона ст. лейтенант Смирнов и поздравил нас с победой и вручил мне нашу фронтовую газету «Красный черноморец».

15 июня после 3-4 часов передышки, немцы подвергли нашу высоту бомбардировке и сильным обстрелам реактивных миномётов. После чего беспрерывно атаковали силами до роты автоматчиков через каждые 1,5-2 часа до вечера. Мы все атаки отбивали, подпустив противника на расстояние 30-40 метров, минометами и ручными гранатами. Так продолжалось до 17 июня. 17 или 18 июня к нам прибыл политрук роты 772 сп: взять с собой 3-4 бойца и отправить корреспондентов на Сапун-гору в штаб полка, что я и выполнил. А сам остался с остальными бойцами батальона. За эти бои многих бойцов и командиров представляли к правительственным наградам, но к сожалению, они так и не смогли их получить. В дальнейшем, до конца обороны Севастополя я командовал взводом снабжения миномётного батальона 772 сп.

5 мая 1984 г.

Ветеран 772 сп 386 сд — Рубан Иван Петрович.